Алексей Бруев (официальный сайт)

Алексей Бруев: "Алеобига"

Беспомощные слова похожи на улыбку. Улыбка – это уже не смех. Улыбка – это то, чем смех заканчивает свое существование. Когда нет слов – это не означает, что Вам нечего сказать. Вы молчите, значит, вы считаете, что тишина выражает внутреннее состояние больше, чем слова. Слова в действительности лишь прообраз чего-то большого…

На берегу Гвинейского залива, где воды Атлантического океана с незапамятных времен на песке вырисовывают очертания женских фигур, быть самим собой труднее, чем быть леопардом или слоном. Здесь кричать и плакать, топать ногами или размахивать руками во все стороны – означает быть понятым другими. Нет более благодарного слушателя природы, чем необузданный ум дикого человека.

В списке великих завоевателей мира имя Алеобига из Ганы не стоит в общем ряду доблестных полководцев и стратегов, ибо сказано древними, что никто не будет знать имя повелителя мира, поскольку верховный властитель не будет иметь подданных и рабов, вельмож и слуг. Он не будет знать доброго или злого слова. Все люди будут им завоеваны, другими словами сказать, просто убиты. И когда это случится, он будет тихо улыбаться. Но это будет не улыбка радости, поскольку улыбка – это уже не смех. Улыбка – это то, чем смех заканчивает свое существование.

Облик Алеобиги, вождя племени ашанти, поражал окружающих своим могущественным величием. Он был высокого роста, на его черной коже луна отражалась солнцем, а солнце отражалось луной. Его мышцы были пропитаны гранитом так, как языки пламени пропитываются теплом. Его взгляд был подобен укусу дикой пчелы. А его смех вызывал морские приливы и отливы. Люди говорят, что когда Алеобига родился, его мать собственноручно прикрыла лицо новорожденного маской, отказалась от своего сына в пользу всего племени, ибо младенческая улыбка будущего вождя была похожа на оскал кобры. Его вскормили кровью пожилых женщин. Стоило маленькому вождю прикоснуться своими губами к кормящей женской груди, как женщина на глазах превращалась в старуху. Но жертвы и возникшие неудобства племени ашанти в скором времени были окуплены сполна. - Кровь, отданная в жертву чудовищу, рождает военные победы. – Так было и так будет всегда.
Алеобига рос быстро, его дар полководца не вызывал сомнений. Враги племени были беспомощны перед лицом Алеобиги. Племя ашанти окунулось в пучину бесконечных победоносных войн и постепенно превратилось в гордый народ Ашанти, а другие народы превращались в ничтожные племена.
Никто не заметил времени, когда правление вождя было заменено его повелением. Все жители ашанти в скором времени привыкли к мысли, что желание вождя является для всех законом. А в мире нет большей сладости, чем закон, лишенный справедливости. Поэтому все жители Ганы чувствовали себя счастливыми. Счастливыми себя считали все воины племени, для них не было большей доблести, чем погибнуть в бою с врагом. Счастливыми себя считали и враги племени, для них смерть означала окончание всяческих притеснений и унижений. Кто был, тот знает, что чувство рая начинается в аду. И лучше всех эту непрописную истину знал сам Алеобига. Он, человек, лишенный материнского тепла, лишенный внутренней и внешней красоты, не знающий настоящей любви, нежности и ласки, купался в море земных удовольствий и практически никогда из него не выплывал.

Но однажды в тропическом лесу пошел желтый дождь. Огромные капли падали на землю, оставляя после себя кровавые пузыри. Прикосновение дождя на всем живом выжигало рубцы. Все жители Ашанти в один миг заболели неизвестной болезнью, их тела покрылись гнойными струпьями. Едкий запах наполнил африканский воздух смрадом. Мысль о том, что в мире случилось что-то страшное, Алеобигу нескончаемо радовала. Желание встретить достойное несчастье давно занимало мысли великого вождя. Он отчетливо понимал, что человеческий удел давно перестал занимать его, ему хотелось постичь сверхчеловеческое величье. Но где и как его можно было достичь, Алеобига не знал. Вождь позвал к себе жрецов и попросил разузнать причины случившегося и дать приметы будущего. Три дня мудрецы таили молчание. На четвертую ночь, когда небо явило миру молодую луну, жрецы привели к вождю полуобнаженную девушку.
- Ты просил узнать причину желтого дождя, - сказали жрецы, - мы привели ее к тебе, ее зовут Райс. Остальное она сможет рассказать и показать тебе сама.
Алеобига велел девушке подойти поближе. Та безропотно подчинилась, сделав несколько шагов на встречу вождю, и подошла на расстояние вытянутой руки. Жрецы удалились, оставив их наедине.
Свет горевшего факела упал на девушку поверх взгляда вождя. Отравленный ядом взор Алеобиги прикоснулся к таинственной незнакомке, как солнечный свет прикасается к зеркалу. Упав однажды, он словно загнанная зверем лань, в тот же миг отскочил в сторону – резкая боль наполнила глаза великого вождя. Преодолевая неизвестную для себя чью-то силу воли, страх и внутренний трепет Алеобига открыл для себя неожиданный образ. Перед ним стояла женщина, не имеющая лица. Ее лицо напоминало гладкую ладонь без пальцев, по которому проходили чьи-то линии судьбы.
- Где твое лицо? – спросил Алеобига.
Он почувствовал, что ему не хватает воздуха. Ему показалось, что его легкие забились какой-то горькой травой. Горечь разъедала все внутренности. Впервые за свою недолгую жизнь он осознал собственную вселенскую ничтожность, все его военные победы померкли перед отсутствующим лицом полуобнаженной девушки. И только чьи-то линии судьбы шептали ему о каких-то событиях, которые предстояло еще пережить. Зов будущего затмил память о прошедшем.
- Свое лицо я смыла водой времени, - спокойно ответила девушка.
Голос ее был похож на эхо, она говорила так, что невозможно было понять, кто это говорит. Алеобига огляделся по сторонам в надежде увидеть еще кого-то. Но рядом больше никого не было, только он и она. Между ними мерцала пустота, похожая на хвост дохлой собаки. На ночном небе не было видно ни одной звездочки. Желтый дождь не переставал идти даже ночью.
- Что это за вода? – задал вопрос Алеобига.
- Вода времени – это слезы, - ответила вождю Райс, - Мир создан из слез. Ты разве этого не знал? – В голосе собеседницы появилась насмешка.
Наивные воины полагают, что они воюют за влияние и достояние. Они не знают, - продолжила она, - одно и другое – это всего лишь малые кирпичики могущества. Любая стена рано или поздно разрушится, если ее не питать слезами. Нужны доказательства?
Алеобига задумался, из его глаз капали слезы, в его представлении возникли тысячи и тысячи нерушимых стен. Теперь он точно знал, что еще надо сделать в своей жизни.
На следующий день Алеобига издал указ: все жители страны обязаны были сдать в государственную казну по литру слез с человека. Если в семье был маленький ребенок, то родители должны были сдать лишних два литра слез. Старики и больные должны были плакать постоянно. Неисполнение приказа наказывалось смертью. Причин для огорчения искать не пришлось. Черный ворон пролетел над страной. На центральной площади Ганы был воздвигнут огромный чан, рядом лежали головы казненных. Алеобига купался в слезах своего народа, то были не слезы радости.
Когда Алеобига закончил принимать слезливые ванны, он предстал перед своими воинами в походном обмундировании, его рука уверено сжимала рукоятку меча.
- Я пришел к вам, чтобы показать дорогу к вечности, - объявил он, - теперь я стал бессмертным, бессмертным для друзей и врагов. Бессмертными я сделаю и вас, мои смелые воины. Вы первыми сможете убедиться в моей неуязвимости, мы вместе объявим о начале последней войны человечества, мы полностью разрушим чужой мир и утвердим свое мировое господство. Алеобига смеялся, он был окрылен своею ролью повелителя, мысль о бессмертии его пьянила.
В глазах любого воина должна читаться печаль. В храбрости солдата нет добродетели, если храбрость проявлена без риска для самого ценного, для жизни сражающегося. Алеобиге не понравились взгляды соплеменников, в них сквозило недоверие и сомнение.
- Вы мне не верите? – спросил Алеобига, - тогда я приказываю каждому сделать по одному выстрелу из лука в меня. Стрелы – это назойливые мухи для настоящего бойца. Ничто не сможет причинить мне вред, вода времени не смыла моего лица, а только укрепила уверенность в собственных силах. Каждый, кто промахнется, будет повешен на этой площади, великие войны не имеют право на ошибку.
Строй солдат слегка покачнулся. Неуверенные руки связали меткий взгляд с боевой тетивой. Один щелчок и сотни стрел вонзились в тело вождя. Алеобига нагнулся, уверенная улыбка вмиг сменилась предсмертной конвульсией лица, ужас и страх наполнили его взгляд. Падая на землю, он одной рукой обрушил могущественный чан себе на голову – миллионы слез обрушились на его умирающее тело.
Оплаканные при жизни, как правило, не оплакиваются после смерти. Тело вождя было погребено в гробовой тишине.

***

Утром следующего дня племя Ашанти собралось, чтобы судить безликую девушку за убийство их вождя. Но за ней прилетел вертолет с вооруженными людьми. Она сказала, что слеза, выдавленная из камня, превращает камень в песок.
Желтый дождь прекратился, вертолет улетел, забрав с собой безликую девушку и кровавые тучи. Жители племени с улыбкой провожали железную птицу, но это были не улыбки радости…
Кто-то сказал, что вертолет полетел далеко-далеко, куда-то на Кавказ.